Ю.К. Шафраник: «Время менять модель» (журнал «Нефть России», № 8, 2005 г.)
За годы реформ в нефтегазовом комплексе (НГК) проведены серьезные структурные преобразования, которые позволили обеспечить определенную устойчивость в развитии целого ряда отраслей промышленности, социальную стабильность в обществе. Все эти годы успешно выполнялись внешнеэкономические обязательства: во всевозрастающих объемах поставлялись нефть и газ на экспорт, что еще больше увеличивало зависимость российской экономики от сырьевого фактора.
ПОРОЧНОСТЬ СИСТЕМЫ
Заложенный еще в годы советской власти потенциал развития нефтегазового комплекса достиг своего предела: запасы месторождений источаются, основные фонды изнашиваются, заметных улучшений в инвестиционной сфере не наблюдается, а нефтегазовые ресурсы — национальное достояние государства — используются неэффективно, зачастую в ущерб интересам значительной части общества. Все эти факторы ведут к разрушению нефтегазового рынка России, создают реальную угрозу ее будущим экономическим достижениям. Причем это проблема не далекой перспективы, а ближайших трех — максимум пяти лет.
При этом государство, связывающее себя исключительно нуждами текущего момента, может, конечно, исходить из значительного объема социально-экономических обязательств перед обществом и остроты социальной ситуации, нефтегазовые компании могут ссылаться на частую сменяемость «правил игры» (прежде всего — в налоговой сфере), но это не меняет общей природы их мотиваций.
Порочность этой системы, ориентированной исключительно на текущий результат, видна невооруженным взглядом. На государственном уровне она консервирует и усиливает самые примитивные формы сырьевой направленности экономики. На уровне нефтегазового комплекса -вызывает катастрофическое старение производственных мощностей, закрывает перспективу прямых иностранных инвестиций в отрасль, гробит отечественный научно-технический потенциал нефтегазового сектора, ведет к полной потере российскими газовиками и нефтяниками конкурентоспособности на внешних рынках в средне- и долгосрочной перспективе.
Противостоять этим опасным тенденциям может только одно — опережающее применение в нефтегазовом комплексе передовых научно-технических и организационно-экономических достижений и новшеств. Инновация — постоянный процесс и стратегический принцип. Но сегодня отсутствуют не только приоритеты государственной инновационной политики, но и сама политика как таковая. Разорвана существовавшая прежде цепочка: «наука — машиностроение — нефтегазовый сектор». Технический уровень отечественных машин и оборудования для нефтегазовой промышленности примитивен. Увеличиваются поставки иностранного наукоемкого оборудования (даже там, где еще недавно имелись конкурентоспособные российские аналоги). Растет экспансия иностранных сервисных и инжиниринговых компаний. Ухудшается качество образования и подготовки специалистов.
В результате, ныне Россия стоит перед лицом технологической деградации нефтегазового сектора, усиления его зависимости от внешних рынков научно-технических продуктов и услуг, утраты традиционно высоких качественных характеристик отечественной рабочей силы, занятой в нефтегазовой и смежных с ней (в том числе — наукоемких) отраслях. Ближайшие последствия развития указанных тенденций нетрудно предсказать: рост угроз в области безопасности и экономического суверенитета как прямой результат отсутствия целостной энергетической стратегии и узкоутилитарного, конъюнктурного подхода к нефтегазовому комплексу только с точки зрения поставки дешевых (для внутреннего потребителя) топливно-энергетических ресурсов и покрытия текущих бюджетных расходов.
НА ЧЕМ НАДО ЗАРАБАТЫВАТЬ
Сегодня наиболее развитые страны зарабатывают не на нефти, а на сервисе, на машиностроении. У отечественных нефтяных компаний есть деньги, но они мало занимаются инвестиционными программами. Раньше, когда я был генеральным директором крупной нефтяной компании, мне и в страшном сне не могло присниться, что я буду работать на китайском оборудовании. А сегодня нам, оказывается, выгодно не только его использовать, но еще и нанимать бригады китайских буровиков! Зато удивительно мощно растут российские инвестиции в добывающую промышленность за рубежом. Так, только на Африканском континенте они достигли б млрд долларов!
В рамках существующей ныне модели функционирования нефтегазового комплекса российские природные ресурсы и сырьевой капитал неоправданно работают на развитие иностранных технологий, производство зарубежного оборудования и оплату специалистов из других стран.
Базисные функции российского нефтегазового комплекса означают, что смена его модели равнозначна смене парадигмы развития всей национальной экономики. Ключевая проблема (и с отраслевой, и с общеэкономической точек зрения) — как, в каких секторах включить механизмы стабильного роста, который в развитых странах на 90% обеспечивается за счет научно-технического прогресса и инновационных схем.
Сторонники пресловутого «макроэкономического маневра» (он примитивно прост — взять деньги у сырьеви-ков и отдать их кому-нибудь еще) любят утверждать, что отечественный нефтегазовый сектор не способен предъявить спрос на наукоемкие технологии и стать, таким образом, мотором структурных реформ в промышленности и экономике в целом. Мы утверждаем прямо противоположное: современный, высокотехнологичный нефтегазовый комплекс во всех его звеньях — от поисков и разведки углеводородов до их добычи и первичной переработки — вопреки распространяемому в СМИ мнению является одной из наиболее технологически передовых и наукоемких сфер хозяйственной деятельности. Это особенно справедливо при освоении и разработке месторождений нефти и газа на морском шельфе и в высоких арктических широтах.
В связи с этим наиболее срочной, а может быть, и наиболее важной из всех проблем экономического развития является задача перехода к новой, собственно российской, модели функционирования нефтегазового комплекса. Которая, во-первых, в полной мере учитывала бы влияние наших природно-климатических условий и расстояний на организацию производства и себестоимость продукции в нефтегазовой отрасли, во-вторых, была бы ориентирована на достижение долгосрочных, рассчитанных не на одно поколение социально-экономических целей.
У нас исторически сложились две опорные точки роста экономики: военно-промышленный и топливно-энергетический комплексы. Инновационная политика, техническое и технологическое перевооружение должны начинаться именно с этих секторов, от которых зависят конкурентоспособность и геополитический вес в мире. Это задачи, безусловно, государства, и надеюсь, что в ближайшие годы решение их станет превалирующим направлением нашей промышленной политики.
Новая — инновационно ориентированная — модель функционирования и развития нефтегазового комплекса, в основу которой следует положить принципиально иное сочетание факторов и условий производства, может быть охарактеризована следующим образом: «российские ресурсы, технологии, оборудование, сервис и специалисты + иностранный капитал». Если же будут использоваться наши природные и финансовые ресурсы и западные специалисты, оборудование и технологии, то эффект для реального оживления экономики будет нулевой. В действительности модель развития может оказаться где-то между этими двумя полюсами, но если не стремиться ко второму варианту, то в экономике ничего не изменится.
Альтернативы такому направлению движения просто нет. Россия есть и будет страной с ресурсной ориентацией экономики, но на новой научно-технической основе — с использованием лучших отечественных традиций науки, высшей школы и машиностроения. Рассуждения о перераспределении ресурсов сырьевых отраслей в другие сферы, в том числе в область высоких технологий, лишены реальных оснований и только забалтывают необходимые перемены, сокращая остающийся в нашем распоряжении резерв времени.
ГОСУДАРСТВУ И БИЗНЕСУ НУЖНА НОВАЯ МОТИВАЦИЯ
Решение основных проблем, стоящих перед нефтегазовым комплексом России, предполагает, естественно, изменение мотивов поведения и государства, и компаний. Очевидно, что государство должно исходить не из необходимости снижения влияния нефтегазовой промышленности на развитие всей экономики, а на усиление его влияния, но с точки зрения роста его общего научно-технического уровня.
Нефтегазовый сервис важен не сам по себе. Это серьезный ресурс для государства в деле улучшения ситуации в экономике. Это инструмент снижения затрат нефтяников, полигон для применения новых технологий и оборудования и механизм разрешения дилеммы — сырьевая страна Россия или нет. Через сервис возможно и необходимо направить финансовые ресурсы нефтегазового сектора на инвестиции в другие отрасли, чтобы Россия стала зарабатывать не только и не столько на нефтегазодобыче, а и на технологиях и оборудовании.
Тут спектр возможностей государства чрезвычайно широк. От формирования адекватных поставленным задачам принципов налогообложения, от ясного и непротиворечивого разделения функций и полномочий органов государственного управления, от выделения приоритетов промышленной и научно-технической политики, особенно в сфере наукоемких производств двойного назначения, до воссоздания на качественно новом уровне связки «наука — машиностроение — нефтегазовая промышленность», до модернизации квалификационных требований к подготовке и переподготовке российских специалистов, до более широкого привлечения иностранных инвестиций, в том числе на заемной основе и на базе прямого участия иностранных компаний. При этом важно подчеркнуть, что нефтегазовый комплекс не может и не должен формировать всю совокупность приоритетов промышленной политики государства. Наоборот, она должна исходить из отраслевой структуры экономики и специфики взаимодействия НГК с другими отраслями.
Желаемое направление изменений в мотивах деятельности нефтегазовых компаний тоже понятно: переход к ориентации на средне- и долгосрочные цели и задачи, в том числе в плане соотношения расходов на добычу и воспроизводство минерально-сырьевой базы и повышение научно-технического уровня производства, как непременное условие устойчивых прибылей и конкурентоспособности в будущем.
В повестку дня, таким образом, выдвигается новая, взаимно согласованная политика государства и нефтегазового бизнеса, позволяющая преодолеть инерцию 90-х годов. Реализация предлагаемого подхода требует ряда целенаправленных мер. Но они могут быть разработаны и приняты лишь в условиях нового общественного климата, создаваемого консолидацией усилий власти, бизнеса и науки. Застрельщиком должен выступить отечественный бизнес и прежде всего — крупный, который уже в состоянии жить не сиюминутными интересами, а стратегической перспективой. В этом и состоит его историческая миссия, отказ от выполнения которой дискредитирует все российское бизнес-сообщество в глазах народа.
Но на начальном этапе тон должно задавать государство: при выдаче лицензий и контроле за их исполнением нефтяников надо ориентировать на работу с российскими сервисными и машиностроительными компаниями. В этом процессе могут быть также задействованы и налоговые стимулы. В дальнейшем рынок сам отрегулирует ситуацию. Показателен в этом плане пример Норвегии: 30 лет назад там вообще не было нефтегазового сектора в экономике. Когда стали добывать нефть и газ, то государство через введение обязательной квоты национального участия и поощрение иностранцев за создание СП с местными предприятиями стимулировало развитие мощного сектора нефтегазовых технологий и производства необходимого оборудования, которые сейчас востребованы во всем мире.
БЫЛА БЫ ГОСПОДДЕРЖКА, ФИНАНСЫ — НАЙДУТСЯ
Инструментом для оживления различных отраслей экономики через сырьевой сектор может служить национальная сервисная компания. Под таковой (а их может быть и несколько) я подразумеваю крупную публичную бизнес-структуру, за которой стоит российский капитал. Этот капитал должен формироваться группой инвесторов, а не одним-двумя частными лицами, которые в один прекрасный день могут уехать за границу. Поверьте, если создание таких компаний будет поддержано на самом высоком уровне, инвесторы найдутся. Такие как, например, Пенсионный фонд, «Сбербанк». Российскому капиталу должно принадлежать как минимум 51% акций таких сервисных организаций, но их партнерами и миноритарными акционерами могут быть и иностранцы. Каким образом в этой инициативе может участвовать государство? Прежде всего, через государственно-частное партнерство.
Мы продвигаем эту инициативу через Торгово-промышленную палату. На Совете по конкурентоспособности и предпринимательству при правительстве мы получили устную поддержку.
Национальные сервисные компании могут формироваться как на базе тех активов, которые нефтяники продают как непрофильные, так и с нуля, на основе инвестиций. В качестве примера можно привести нефтяную сервисную фирму «ОТО», давно отошедшую от «ЛУКОЙЛа». Инвестиционно-финансовая группа «Союзнефтегаз» также взялась за создание двух сервисных структур. Как видите, процесс пошел.
В современной России ответственность за те или иные решения не просто велика, а огромна, как никогда. В особенности, если эти решения связаны с энергетическими проблемами в широком смысле слова — начиная от разведки и добычи, заканчивая конечным использованием энергоресурсов. Ответственность эта ложится и на каждого из тех, кто реализует принятые решения.
Союз нефтегазопромышленников также стремится участвовать в выработке таких важнейших решений. Так, в последнее время активно обсуждается новый вариант Закона «О недрах». С этим документом мы поработали обстоятельно. Были высказаны предложения по созданию более четкого механизма реализации целого ряда важнейших его статей. Мимо этого просто нельзя было пройти. Например, почти во всем мире коэффициент нефтеотдачи месторождений возрастает. В России же, наоборот, в последние 14-15 лет — падает. О какой эффективности использования недр тогда может идти речь?!
Каждый раз, говоря о нефтегазовом комплексе России, невольно испытываешь гордость за тех, чей самоотверженный труд позволил создать его, гордость за то, что я сам отношусь к нефтегазовому сообществу. Но вместе с тем я задаю себе вопрос: «Мы сейчас наращиваем и упрочняем то, что создавалось трудом предыдущих поколений, или проедаем и регрессируем?» Эта обеспокоенность заставляет меня вновь и вновь озвучивать проблемы, стоящие перед нефтегазовым комплексом, с тем, чтобы, обсуждая их, находить конкретные способы обеспечения устойчивого поступательного развития нефтегазового сектора российской экономики.
Шафраник Ю.К. Время менять модель. — Журнал «Нефть России», № 8, 2005г., стр. 5-7.
