Ю.К. Шафраник дал интервью американскому изданию Energy Intelligence
Bопрос: Заместитель председателя правительства РФ Игорь Сечин сравнил аварию в Мексиканском заливе с аварией на Чернобыльской АЭС. Как Вы считаете, насколько драматичными будут последствия разлива нефти из скважины Макондо, и что можно было сделать, чтобы предотвратить аварию?
Ответ: Произошедшее на скважине BP в Мексиканском заливе — это, безусловно, драматичная ситуация. И за случившееся британская компания несет прямую ответственность как собственник проекта. Но у этой «медали» есть и обратная, причем не менее ответственная сторона — подрядчики, производители работ, буровики, обслуживающий сервисный персонал. А тут речь идет исключительно об американских субъектах. Вдобавок американскими являются и органы, которые призваны надзирать за соблюдением правил безопасности работ и надежностью оборудования. Поэтому только тщательное расследование позволит определить, кто главный виновник аварии. Повторю — ситуация драматична, но о трагедии планетарного масштаба говорить не приходится. В крупных и сложных проектах подобное вполне вероятно (достаточно вспомнить, ценой каких потерь оплачивается освоение Космоса).
Bопрос: Какие уроки необходимо извлечь из случившегося в Мексиканском заливе нефтяникам во всем мире и особенно российским компаниям?
Ответ: Прежде всего речь должна идти орезком повышении технической, технологической и профессиональной надежности. На шельфе надо навести еще более жесткий контроль и более жестокий — именно жестокий! — порядок. В России мы все еще не ушли от советских регламентов и не сделали новые регламенты. Здесь дело даже не в шельфе, а в общей технической дисциплине в целом по отраслям промышленности. Также российским компаниям, и не только, надо задуматься о судьбе Каспийского моря. Мексиканский залив — все-таки сообщается с Атлантическим океаном, а Каспий — это уникальное озеро-море. Единственное, в котором 80—90% осетровых. И если там полтанкера будет взорвано, то просто не посчитать тогда убытки экологические. Убытки не только для России и прибрежных стран, а для всего мира. Следовательно, я бы сейчас сказал так: давайте срочно повернемся к Каспию. Я – нефтяник, и я всегда был за то, чтобы там добывать. Но применяемые там технологии должны быть стократно надежнее, чем в Мексиканском заливе. Стократно.
Вопрос: Но на Каспии уже ведется активная добыча. Выходит что, используемые там технологии недостаточно надежны?
Ответ: Я, например, уверен в лукойловской буровой платформе, но я абсолютно не уверен в другом оборудовании на Каспии (я бывал на этих платформах). И если меня послать с инспекцией, я найду кучу нарушений. Кучу!
Вопрос: Ну, так что же делать с уже действующими и будущими проектами на Каспии?
Ответ: Нелишне, видимо, создать международные группы, комиссии для проведения экспертиз используемого оборудования и технологий. Однако такие группы должны создаваться именно прикаспийскими государствами. Можно понять стремление министров и экспертов европейских стран по окружающей среде поучаствовать в судьбе каспийского региона, однако решать, каким образом снижать риск разливов нефти на Каспии, оценивать там состояние окружающей среды и договариваться о сохранности биоресурсов моря — дело сугубо пяти прикаспийских стран. В этом суть действительно международного подхода к решению экологических и экономических проблем региона.
Вопрос: А как быть с готовящимися проектами?
Ответ: Они должны пройти тщательную экспертизу до начала реализации.
Вопрос: Вы говорили, что по Каспию нельзя класть трубы. Вы имеете в виду магистральные и промысловые? Но если Вы не против бурения, то строительство промысловых труб неизбежно. А ведь основные аварии на суше в России именно на промысловых, а не на магистральных трубах. Так что же делать?
Ответ: В свое времяМинистерство топлива и энергетики действительно не рекомендовало класть трубы вдоль и поперек Каспия, учитывая, что там исключительно сложная сейсмическая обстановка и легко уязвимые нерестилища осетровых. Однако не совсем корректно проводить параллель между сегодняшними возможностями освоения шельфов и тем, что случалось на суше в период интенсивного освоения кладовых Западной Сибири, когда качество работ не всегда соответствовало их огромному масштабу. Поэтому промысловые трубы на Каспии, безусловно, будут появляться. Но они по эксплуатационной надежности должны быть на несколько порядков выше всего, чем мы располагали до сих пор.
Говоря о Каспии, мы обязаны исходить из того, что аварий там не должно быть по определению. И если на данном отрезке времени нет средств для безупречного технического и технологического обеспечения работ на шельфе, значит, это дело будущего.
Вопрос: А газовые трубы? Они настолько же опасны, как и нефтяные?
Ответ: Формально газовые трубы менее опасны. А в жизни аварии случаются на любых трубопроводах. Чтобы этого не случилось с газовой трубой на Балтике, ее экологические, технические параметры, параметры надежности обсуждались 5 лет, и разрабатывались соответствующие проекты. Каспий — более ранимая экосистема. Значит, здесь надо все не менее тщательно рассматривать и просчитывать.
Вопрос: Должны ли быть приняты ограничения по добыче в других морях? Коммунисты, например, предлагают отложить бурение в Черном море до окончания Олимпийских игр в Сочи в 2014 году, а международные экологические организации выступают за запрет на добычу в Арктике.
Ответ: Бурить «до» или «после» — не тема для профессионального разговора. Мы обсуждаем то, к чему нас подтолкнула серьезнейшая авария в Мексиканском заливе. Очевидно, что там ослабло внимание к качеству целого ряда работ. Нефтяники сегодня располагают достаточно совершенной техникой и технологиями, чтобы при надлежащем исполнении своих обязанностей добиться успеха на любом освоенном месторождении.
Что касается Арктики, так мы к ней только приближаемся. Разумеется, в этом движении должен быть учтен и урок Мексиканского залива. Надеюсь, все страны и компании, которые будут заниматься освоением арктической кладовой, сделают конструктивные выводы, а надзорные органы обеспечат более жесткий контроль всех работ.
А вот Черное ли море, Эгейское, Саргассово… Море есть море. И морей очень много. И все они уникальны, но, подчеркну, не в той мере, как Каспий.
Вопрос: Как Вы относитесь к идее создания компенсационных фондов для ликвидации последствий по возможным разливам нефти в будущем?
Ответ: Отрицательно. Существует единственно правильное целеполагание — разливов нефти впредь быть не должно. Если все же такое произойдет, то появится необходимый для конкретного случая фонд, как это сложилось сейчас. А если создавать фонды на перспективу, значит, подразумевать, что аварии будут обязательно.
Oil Chief Calls for Tighter Controls on Caspian Drilling
Copyright © 2010 Energy Intelligence Group, Inc.
Thursday, August 5, 2010
Yuri Shafranik, chairman of the Council of Russia's Oil and Gas Industrialists' Union and a former Russian fuel and energy minister, believes that safety issues in the Caspian Sea should be paramount for the oil and gas industry following BP's spill in the US Gulf of Mexico. The Caspian states should coordinate efforts to introduce stricter control over offshore projects, Shafranik says in an interview with Nefte Compass in Moscow.
Q: Russia's deputy prime minister Igor Sechin compared the oil spill in the US Gulf with the Chernobyl catastrophe. How dramatic are the consequences of the Macondo accident going to be and what could have been done to prevent it?
A: What happened in the Gulf of Mexico is certainly very dramatic and BP carries direct responsibility for that as an owner of the project. But there are others, too, who are no less responsible: I mean the contractors, drillers and service personnel. And here we are talking mainly about American companies. And the bodies that are supposed to supervise compliance with security rules and the reliability of equipment are also American. Only a thorough investigation would finally determine who is guilty. Yes, the situation is dramatic but it's not a tragedy of planetary proportions. In big and complicated projects such things are quite probable.
Q: What lessons should be learned from the Macondo accident?
A: First of all there should be a significant increase in technical, technological and professional security. Offshore, stricter control and stricter order should be introduced. We also should start thinking about the fate of the Caspian Sea. The Gulf of Mexico is an open area, while the Caspian is a unique closed sea, where 80%-90% of the world's sturgeon live. Even if half a tanker were to spill there, it would be impossible to estimate the ecological losses. I am an oilman and I have always supported production there, but the technologies used in the Caspian sea must be 100 times more reliable than in the Gulf of Mexico.
Q: There is already active oil and gas production in the Caspian. Are you saying that the technology used there is not secure enough?
A: I have confidence in Lukoil's drilling platform, for example, but I am not absolutely sure about other equipment in the Caspian Sea. If you sent me there with an inspection team, I would find heaps of violations. Heaps!
Q: So, what should be done?
A: It would be worth setting up international commissions to audit the equipment and technology that are used. However, such commissions should be created by the Caspian states. The desire of some ministers and experts from European countries to participate in resolving the fate of the Caspian region could be well understood, but it is a matter for the Caspian states to decide how to lower the risk of oil spills, to evaluate environmental conditions and to agree on preserving the biological resources of the sea.
Q: You have said that pipelines must not be laid across the Caspian Sea. But if you are not against drilling, then construction of pipes in the field is inevitable. What is the answer?
A: The fuel and energy ministry in the past did not recommend laying pipelines across the Caspian Sea due to its extremely complicated seismic conditions and the vulnerable spawning grounds of the sturgeon. Infield pipes will be appearing in the Caspian, but they must be several times safer than everything we have had so far. And if today we don't have the means to provide impeccable technical and technological work offshore, then it is an issue for the future.
Q: What about gas pipelines? They are less dangerous than the oil ones, so are you against them as well?
A: Accidents can happen with any pipelines. To prevent them in the Baltic Sea, the [Nord Stream] pipeline's ecological, technical and security parameters have been discussed for five years. The Caspian Sea is a more vulnerable ecosystem, which means that all the studies and calculations have to be even more thorough.
Q: Is it necessary to introduce limitations on production in other seas? Russia's Communist Party, for example, proposes postponing drilling in the Black Sea until after the 2014 Sochi Olympics, while international environmental organizations are calling for a ban on production in the Arctic.
A: To drill before or after [the Olympics] is not a question the oil industry can answer. All seas are unique but not to the extent of the Caspian Sea. As for the Arctic, we are only just approaching it. Naturally, the lesson of the Gulf of Mexico should be taken into consideration, particularly in terms of stricter control.
Q: What do you think about the idea of creating special funds to finance the cleanup of possible oil spills in future?
A: My attitude is negative. There is only one objective we should aspire to: There must not be oil spills in future. If a spill happens, then a cleanup fund will appear. But if we created such funds in advance, this would indicate that we think accidents will certainly happen.